Нана Губанова – клинический психолог, детский психолог. Специалист по работе с травмой. Прошла обучение по оказанию экстренной психологической помощи для детей и взрослых. Работала в детских реабилитационных центрах. Сфера научных интересов – трудные подростки, социальное сиротство, профилактика подростковых суицидов и социального неблагополучия семей.
Работа с трудными подростками - нелегкий труд. Эмоции требовали выхода, и девушка решила написать книгу. А, чтобы понять, как договариваться с издательствами, пошла на курс Ирины Гусинской «Как написать и издать бестселлер».
Тогда Нана и предположить не могла, что ее рукопись во время курса превратится в настоящее исследование, ее книга «Я поживу еще немного» выйдет в издательстве «Альпина Паблишер», а сама Нана переживет не один экзистенциальный кризис и найдет ответы на вопросы, которые мучили ее годами.
Город: Москва
Отрывок из книги: litmir.me
Купить книгу: litres.ru, ozon.ru
— Идея написать свою первую книгу у меня возникла еще лет в 14. Собственно, книга, о которой сегодня пойдет речь – это скорее первая изданная книга, а писать я начала гораздо раньше. В то время я романтизировала карьеру писателя, восхищалась поэтами и писателями, которые голодали, отрекались от карьеры, заготовленной часто их знатными родителями, и вопреки обстоятельствам продолжали писать.
Я росла впечатлительным ребенком с очень богатым воображением. Так, любую историю, которую слышала, я непременно облекала в слова, персонажей наделяла характерами. Таким способом я на многие свои внутренние вопросы находила ответы.
В качестве яркого примера могу привести свое первое более-менее серьезное произведение. Тогда мама рассказала историю про юную девушку, которую украли цыгане и насильно выдали замуж, и ее муж очень жестоко с ней обходился, истязал ее, держал взаперти. История заканчивается тем, что больше об этой девушке никто не слышал. Тогда эта история меня очень сильно потрясла, и я с таким волнением переживала это знание о Мире и об отношениях взрослых. Меня не устраивал подобный финал.
И у меня возникла потребность написать книгу об этой девушке, доиграть сценарий по-другому. Я садилась и писала каждый вечер — три месяца подряд, все лето. Получилось две части: первая — как девушку воруют и мучают, во всех подробностях, на которые у меня только фантазии хватило; вторая — история освобождения, как девушка все-таки выкарабкивается, встречается с родными и мстит обидчикам. Завершив историю позитивно, я утешала себя, что в мире есть справедливость. Может, тогда, в 14 лет, именно эта история подняла мои внутренние вопросы о Мире, хороший ли он или плохой?
Я все делала всерьез: главы, разделы, диалоги прописывала. Рукопись получилась огромная, четыре тетради по 48 листов. Этот труд я не сохранила. Было множество переездов, где-то затерялись тетрадки с титульным листом, с названием «Судьба по кривым дорожкам»… Жалко! Это очень значимая для меня веха писательского пути — первая книга.
— В 2016 году я училась на пятом курсе. Это было непростое время — время осмысления профессии и себя в ней. Оно совпало с моим личным осознанием жизни, отношений с собой, с миром, с людьми. В психологии есть понятие «экзистенциальный кризис личности». Вот это он и был.
Я с детства очень боялась смерти. Когда кто-то умирал из родственников или даже чужой человек, меня это так потрясало, что я очень долго потом приходила в себя. Смерть — это страшно, горько, но другие люди с этим как-то справлялись. А меня просто выбивало из колеи. Я хотела понять, почему так остро реагирую.
Поиски ответа привели меня к изучению вопроса, почему люди решаются на суицид. Смерть так ужасна, что чувствуют люди, если сами решаются организовать свою смерть? Сначала я изучала, почему такой выбор делают пожилые люди — это тема моей первой курсовой. Потом на подростков переключилась.
Еще раньше, во время производственной практики, я работала в детском реабилитационном центре, где восстанавливались подростки после суицидов. Я все это через себя пропускала. И так хотелось все это облечь в слова, донести мысли, которые бы помогли таким подросткам!
Я написала эссе на тему своей профессиональной идентичности: зачем я здесь, кто я вообще, чем хочу заниматься. Затем начала очерк о нашем восприятии жизни и о том, почему мы так боимся смерти. Мне хотелось с позиции начинающего экзистенциального терапевта рассказать о том, какие у нас в жизни есть данности. Я думала, что в том числе пришло время разобраться, почему смерть меня так потрясает.
Я хотела написать страниц шесть, но их стало 12, 25, а я никак не могла закончить. Тут я потерялась немного: это уже не очерк получался, но что тогда? И пришло понимание, что это — книга. Само собой родилось название. Книги еще не было, а название было, и для меня в этом названии было что-то очень личное. Этим названием я хотела призвать всех тех, кто находится на грани отчаяния, когда терять уже нечего: дайте себе последний шанс. Заключите компромисс с собой и поживите еще немного».
— Сейчас я понимаю, что писательство — это сфера, в которой мне с детства хотелось развиваться наравне с профессиональной деятельностью. У меня было стойкое ощущение, что мне есть чем поделиться с миром. Я никому этого не озвучивала, но внутри понимала, что я точно напишу книгу, и она будет отрезвляющей и в какой-то степени целительной.
В процессе работы над книгой я прочитала повесть «Детство» Максима Горького. Она очень на меня повлияла.
Сработал целительный эффект, когда ты узнаешь истории других героев, как они выкарабкиваются из своих ям, как растут. Ты ассимилируешь чужой опыт со своим и из этого состояния проживаешь свою историю заново. Становишься более осознанным, начинаешь себя слышать лучше и на многое уже смотришь иначе.
Моя книга адресована в первую очередь подросткам, которые переживают непростой период. Поэтому я осознанно выбрала художественный образ и от лица подростка вела эту историю. Подростки не слушают взрослых, и историю, рассказанную какой-то тетей, они читать не будут. Но когда это рассказ такого же подростка, тогда они слушают на равных.
В моей книге они могут идентифицироваться с героями, увидеть свои переживания, узнать себя через них лучше. Ведь мало кто из подростков обращается за психологической помощью. И часто никто из взрослого окружения не догадывается, что детям срочно нужна помощь. А книга — это очень безопасно.
Вторая цель моей книги — поддержать людей, которые в отчаянии. Когда человек не хочет жить, ему кажется, что никому так больно не бывает, как ему сейчас. Это настолько больно, настолько жутко, он как бы один во всем мире. И мне хотелось показать, как много именно подростков, именно похожих людей вокруг на самом деле переживают то же самое и как они с этим справляются. И, конечно, я стремилась, чтобы мой читатель вышел на диалог с героями и со мной.
Ну, вот такая, может быть, с точки зрения профилактики самая большая моя цель, глобальная. Потому что статистика, конечно, ужасает.
Я пока недостаточно собрала обратной связи, чтобы увидеть, насколько все мои цели достигнуты. Но я уже могу сказать, что психотерапевтический эффект книга оказывает, такая обратная связь у меня есть.
— Итак, я начала писать и писала много. Иногда сутками, кропотливо, въедливо. Эта потребность была почти физическая, как будто внутри закрыт какой-то клапан, и, если я его не открою, то лопну. Так же, как пришло понимание, что пора разобраться со страхом смерти, так и тут я поняла, что пришло время написать книгу уже с высоты профессионального опыта, личного осмысления, и что это будет серьезный труд.
Когда было написано 100 страниц текста, я решила, что теперь надо узнать о том, как рукописи оформлять, текст редактировать. Я искала литературу. Книга Норы Галь «Слово живое и мертвое» стала моей “Библией”.
Между тем, фактура была собрана, текст написан и поделен на главы. Я искала информацию о том, как взаимодействовать с издательством, как искать редакторов.
В Фейсбуке мне попалась реклама вебинара Ирины Гусинской. Подумала, почему бы не сходить? Зарегистрировалась, но участвовать не смогла. А когда посмотрела запись, у меня глаза открылись! Я была удивлена, восхищена даже количеством информации, которую мне выдали. Я думала: «Ого, сколько всего я не знала!». Это было очень мотивирующим моментом: я прямо увидела свою книгу на полках.
К тому моменту текст рукописи был готов на 70%. И мне казалось, что помогать мне в написании книги вообще не нужно. На курсе обещали рассказать, как взаимодействовать с издательством и как продвигаться, что и как конкретно делать. Это было то, что мне нужно.
Еще один вопрос меня мучил: моя рукопись — это non-fiction или не non-fiction? Я долго задавала себе этот вопрос, а потом решила попробовать. Просто попробовать, потому что настроена я на самом деле была скептично: у меня уже был опыт общения с коучем, которая обучает написанию книг. Хотя я у нее только вебинар посмотрела, мне потом долго звонили, уговаривали… Неприятное осталось впечатление. А тут меня никто не уговаривал. Я месяц раздумывала, а потом записалась на курс «Как написать и издать бестселлер».
Меня, повторяю, интересовало «издать». С «написать», я думала, и сама справлюсь. В итоге все блоки курса оказались мне очень полезны. Во всех шли открытия за открытиями.
Первый модуль оказался самым тяжелым. Мне казалось, что я новое образование получаю: написание синопсиса, анализ книжного рынка, составление анализа в принципе литературы, выстраивание, объяснение, почему эта книга нужна, кому она нужна, зачем я ее пишу.
Эти вопросы я могла себе объяснить, но объяснить их другому человеку мне было сложно. А тут надо издательство убедить в том, что книга моя нужна и важна. А для этого надо было сначала себя в этом убедить. И у меня было разбивание иллюзий каждый день. После каждого вебинара, урока, лекции были осмысления.
Большое разочарование наступило, когда я поняла, какой непростой путь мне предстоит. Я думала: вот я — писатель, книгу написала почти. А на деле это оказалось очень непросто. Я поняла, что меня ждет очень большая работа, очень масштабная, и надо идти маленькими шагами. Мне казалось, я очень слабая, не умею то, не умею се… Я вся изнервничалась.
Для меня это был стресс, но первый модуль меня очень прокачал. В финале я удивилась масштабам того, что сделала. Даже по тексту, который, как я вначале думала, мне писать помогать не надо, получила очень важные комментарии, которые в корне поменяли какие-то моменты в книге. Много чего добавила, много вырезала. В результате текст получился глубокий, продуманный. Оно того стоило!
— Во время обучения на первом модуле я не понимала, что от меня хотят. Я верила, что мне преподают важную и ценную информацию, но у меня плохо получалось ее применять, я чувствовала себя беспомощной.
Мое детище, которое я выращивала, в котором каждое словечко ювелирно подбирала, это все разбивается, и мне говорят: «Нет-нет, это не то, надо все менять». Это был очень болезненный процесс.
А вот самыми приятными моментами курса стали мастермайнды. Теплая атмосфера, такое чуткое внимание к тому, что ты делаешь. Мне задавали вопросы о героях, о сюжете. И пока я рассказывала, много интересного для самой себя открыла. Например, что люди тоже переживают, что у них не все получается и вот все-таки получается. В группе я одна была из России, остальные из Европы — Франция, Германия, много ребят из разных уголков мира. Они меня поддерживали. Все были меня намного старше, и меня это тоже мотивировало. Поддерживали и семинары с Ириной. Хотя я ее очень боялась на тот момент, потому что мне казалось, что она не видит мою книгу.
Ощущение трагедии прошло, когда у меня был готов синопсис. Когда я ответила себе на вопрос о том, у меня non-fiction или нет. Когда я поняла, какой образ книги у меня в итоге сложился. Он не поменялся полностью, нет.
Это было качественно что-то новое, гораздо интересней исходного варианта. И этим результатом я была довольна.
А до этого я три раза переделывала синопсис. И мне было очень сложно написать аннотацию. Невероятно сложно! Я работала над этим с утра до вечера. Грызла прямо каждый кусочек. И вот в итоге получился классный синопсис, и пришло полное понимание, что мне делать, зачем, как. И вот тогда я поняла, что оно того стоило.
Это был уже второй модуль. Я ждала, что Ирина скажет по последней версии синопсиса. А когда Ирина написала свой отклик по каждому пункту, очень подробный, я поняла, что она очень серьезно относилась к моей работе. Ирина видела мою книгу лучше, чем я.
Я поняла, что за это время встала на какие-то профессиональные рельсы. Я поменяла отношение к своей работе. Как бы я там ни говорила: «Я книгу пишу, это такой большой труд», но теперь я внутри поверила в это.
У меня появилось ощущение, что я стою перед какими-то важными реформами в своей жизни. Я чувствовала большую благодарность курсу.
Также я добавила в книгу две поясняющие главы с рекомендациями и обращением к подростку и родителям. Изначально я не планировала их включать, но Ирина настояла. Сейчас понимаю, что эти главы оказались очень кстати. В обратной связи, которую мне дали читатели, они так оценили эти две огромные главы в конце! Так что очень нужен и важен взгляд со стороны — профессиональный, редакторский.
Сейчас я очень внимательно прислушиваюсь ко всему, что мне профессионалы говорят, потому что теперь понимаю результат.
— Синопсис книги в издательство я отправила не сразу. Почему-то мне было страшно. Я 10 раз переделывала сопроводительное письмо. Я — еще человек такой амбициозный, замахивалась сразу на большие издательства, а они требовали готовые рукописи. И я еще какое-то время дописывала, ждала редакторскую правку… Потом просто села и начала отправлять письма в издательства.
Ирина на курсе подготовила нас, что будут отказы. Они и были, но я не обращала на них внимание. Я просто создала таблицу: так, здесь мне отказано, здесь отказано, здесь дали такой комментарий. Отказов было меньше, больше игнора, когда вообще не ответили.
Очень быстро мне ответили из «Эксмо». Пришло письмо, написанное агрессивным тоном, типа: «У вас книга вообще не уникальная. В чем суть вашей книги? Зачем вы ее решили опубликовать? А вот еще вот такая-то книга есть… И вообще, чем она отличается, и зачем вы вот это пишете в своей книге?».
Это была редактор, которая отбирала рукописи. Меня эти вопросы не удивили, поскольку нам на курсе рассказали специфику редакторского чтения и как на такое реагировать. Это было то, к чему нас готовила Ирина. Поэтому я написала ответ, в котором четко аргументировала, чем моя книга отличается от других книг подобной тематики и почему их нельзя сравнивать. И мне ответили, что готовы издать мою книгу, но расходы на издание мы с издательством должны поделить пополам. Я не готова была на таких условиях сотрудничать с издательством, но сам факт, что я ее смогла убедить поменять мнение о моей книге, — это был кайф.
Я на собственном опыте увидела результаты, о которых нам говорила Ирина. Это было невероятно! Это была большая победа!
Я перестала бояться отказов. И это — заслуга курса, потому что до курса я бы, наверное, очень болезненно приняла отказ издательства. И мне казалось бы, что я какую-то ерунду написала, раз мне отказали. А на курсе мне рассказали, что отказывают не потому, что вы пишете глупости, а потому, что есть внутренняя политика, есть еще миллион факторов, которые на это влияют, даже не связанных с авторами. И я была спокойна и готова.
В итоге моя книга вышла в издательстве «Альпина Паблишер».
Я посетила несколько конференций по практической психологии и там рассказала о своей книге, написала и продолжаю писать о ней на своих страничках в соцсетях. Благодаря этому книгу покупают.
В целом я рассказываю именно в профессиональной среде о своей книге. Есть люди-читатели, у которых дети-подростки. Они покупают книгу и делают открытия о себе или о своих детях. Они пишут отзывы в социальных сетях, на сайте издательства. Мы это обсуждаем, и так узнают об этой книге другие люди.
— Сейчас я пишу новую книгу. Она идет гораздо быстрее, чем первая, и это благодаря курсу Ирины, использованию моделей, схем, которые она нам дала.
Я пишу книгу тоже о детях, психологическую с художественными элементами. Это книга про детей, чьих родителей лишают родительских прав (такие дети становятся социальными сиротами — родители живы, но их нет рядом), и вот как им живется в приемных семьях.
Цель этой книги — поддержка приемных родителей, которые берут в свои семьи таких детей. Это поддержка родителей, которым сложно со своими детьми, у которых есть трудные дети. Это книга еще и для работников социальных учреждений, воспитателей, педагогов в школах, в детских лагерях, в учреждениях, которые взаимодействует с этими детьми.
Приемные дети — это часто дети, с которыми трудно. Но часто видят только трудное поведение, но не видят за ним ребенка. А мне так хочется, чтобы их видели по-настоящему. Мне очень хочется внутреннее принятие, внутреннее понимание этих детей и любовь к этим детям передать другим, заразить их, чтобы видели чуть шире этих детей.
Это моя следующая работа. Она также меня захватывает, как и предыдущая книга.
— Во-первых, понимать, что сложности точно будут, и это нормально
Во-вторых, помнить, что книга — это не только вдохновение, благие цели и потребности. За результатом писательского труда стоит жесткая дисциплина.
Еще хочется пожелать авторам верить в себя. Путь непростой. Просто надо принять, что будет непросто, но очень интересно.
И еще я хочу уберечь авторов от ошибок разочарования в себе.
Очень важно относиться к процессу написания и издания, продвижения книги, как к динамическому, а не как к череде взлетов и провалов, удач и поражений.
Даже если ты бросил на сегодня, возвращайся к писательской работе завтра, послезавтра, через месяц. Это — процесс, просто продолжи его.
Еще хочу уберечь от такой ошибки, как страх задавать вопросы. На любую тему, которая касается вашей книги, вам надо спрашивать, и спрашивать, и спрашивать, не бояться просить совета и помощи.
Поэтому очень важно, чтобы рядом был кто-то, кто поддержит. Для меня это был курс — Ирина, участники, которые давали мне обратную связь.
Я безмерно благодарна, что натолкнулась на курс Ирины и решила в него зайти. Я не только книгу написала и издала ее, но и расширила свои знания и навыки в издательском деле.
Прочитать отрывок книги Наны Губановой «Я поживу еще немного. Дневник подростка» можно здесь.
Купить книгу Наны Губановой «Я поживу еще немного. Дневник подростка» — здесь.