Елена Король — инвестор, жила, училась и работала в России, на Украине, в США и Канаде. На личном опыте знает разницу в воспитании и образовании детей в РФ и Канаде и нестандартно подошла к построению отношений с дочерью Софией.
Для Елены как мамы было важно помочь Софии лучше понять саму себя: увидеть свои сильные стороны, стать увереннее, осознать свою мечту и обдуманно подойти к выбору профессии и своего будущего. Она трепетно поддерживает начинания дочери и гордится ею.
В первой части интервью Елена и София рассказывают про то, как появилась идея книги, как разрабатывалась методика профориентации и каким будет онлайн-курс для подростков.
Во второй части разговор идет об издательском процессе, инсайтах на курсе «Как написать и издать бестселлер» и пожеланиях будущим авторам книг нон-фикшн.
Соцсети автора: Instagram @lena.king.79, Facebook
Сообщества авторской программы и книги: sofiking.com, Facebook, Telegram
Купить книгу: litres.ru
Е.: Выбрала я просто. Я была не готова пойти на курсы, которые ведет писатель. Меня интересовали курсы, которые ведет издатель и профессионал в своей области. Плюс для меня было очень важно, чтобы человек любил свою работу. И сложив все три фактора, я увидела: у Ирины Гусинской конкурентов не оказалось.
Мне очень понравилось, что было структурно, понятно и пошагово.
Е.: Да, я отправляла синопсис. Были ответы от издательств, но книга тогда недостаточно устоялась, и я перестала это делать. Я решила, что сначала все-таки определюсь, что это будет за книга, а потом займусь работой с издательством.
Мне не хотелось, чтобы издатель ее полностью переделывал. Меня пугало, когда он хотел полностью забрать себе права и дальше делать всё, что он хочет: делать обложку, которую хочет, нанять литературного редактора, который бы переделал нашу книгу.
Поэтому я искала литературного редактора сама. Для меня было важно, чтобы у человека были свои дети подросткового возраста, чтобы редактор сам сталкивался с такими проблемами и понимал, о чем я пишу. Я нашла замечательного редактора, и она сделала потрясающую работу.
Благодаря работе с ней я книгу здорово сократила. Написать длинно и занудно очень легко. А вот сделать так, чтобы это было интересно, коротко и ёмко, очень сложно.
Е.: Работая с литературным редактором, я находила человека из своей целевой аудитории, которого не знала, садилась напротив, ставила ноутбук, чтобы он читал мою рукопись, и отмечала те места, на которых человек останавливал чтение, отвлекался. Потом я переписывала фрагменты, где теряется внимание. Успокаивалась тогда, когда человек напротив меня сидел и читал не отвлекаясь.
Был такой случай. Мы сидим, беседуем, человек читает и вдруг говорит: «Лена, ты меня отвлекаешь», — берет мой ноутбук, уходит в другую комнату и зависает там на несколько часов. Я поняла: всё, рукопись готова.
И редактор мне в этом очень помогла.
Важно иметь профессионала, который тебе подскажет и поможет сделать текст гладкотекущим, чтобы все мысли были четко выстроены. Но мне был нужен еще и такой профессионал, чтобы в тексте оставил мои мысли и мой голос.
Потом я работала с корректором. Я не готова была отдать рукопись издательству именно потому, что для меня важно участие в каждом этапе создания книги. И даже корректор, который проверяет только ошибки, берет и переделывает мой текст, а я ощущаю: моя мысль совершенно другая, мы оставим так, как есть.
Или я привожу в книге отрывок из молитвы Экзюпери, и он тоже повторяет слово «мое» три раза в одном предложении. Корректор правит. А я возвращаю всё это обратно: я не считаю себя вправе править текст Экзюпери. И я не позволю корректору исправить текст Экзюпери, который будет в книге под моим именем.
Е.: Обложку я заказывала, нанимала художника Катерину Лобанову. Она профессионал, заканчивала полиграфический университет, по образованию иллюстратор книг. Я пересмотрела множество работ разных художников. Обратилась в издательство «Перо», так как они готовы были издать мою книгу, и попросила, чтобы они дали мне контакты иллюстраторов, с которыми работают. Мне никто не понравился, а Катерину Лобанову я знаю очень давно, я поклонница ее творчества. В итоге она мне нарисовала несколько иллюстраций для книги. Я могу сказать, что художник — это самый дорогой специалист.
С.: А фотографию для обложки мы сделали год назад. У нас была совместная фотосессия, и на ней получилось передать нашу эмоциональность. Но когда мы снимались, у нас даже не было идеи, что мы будем писать книгу. И так получилось, что все эти фотографии идеально вписываются в книгу.
Е.: А еще я думала, что все издатели хотят для книги рисованную обложку. Мотивируют это просто: на ней должно быть лицо известного человека, а если ты человек неизвестный, то твое лицо не появится на обложке. Мне даже предложили макеты. Но я человек въедливый: я распечатала свой вариант с фотографией, а также вариант, предложенный издательством, и опросила 100 незнакомых людей, родителей подростков. И мой вариант с фотографией понравился людям больше. Поэтому я пришла к выводу, что хочу оставить тот, который нравится и мне, и людям.
Книга — это моя личная история, это не теория, не научное исследование, она не менторская ни в коем случае. Я рассказываю про свои личные ошибки: какие ляпы делала я как родитель, к каким это привело последствиям, какие из них были негативные, и как я потом их исправляла, к чему пришла, и как это мне потом помогло.
Я не утверждаю, что это единственно правильные решения. Но предлагаю родителю познакомиться с моим опытом и воспользоваться им как еще одним возможным вариантом.
Еще я думала, что будет только одна наша фотография на обложке: вот это мы и наш опыт. А читатели стали спрашивать: «Можно еще посмотреть ваши фотографии?» Если, например, я рассказываю, что мой ребенок продавал лимонад перед домом, то вот фотография, как она продает лимонад, и она интересна.
С.: Она доказывает, что это возможно, что нет такого понятия, как «ой, сейчас я не могу, это невозможно сделать». Это показывает, что, в принципе, если постараться, всё что угодно можно сделать.
Е.: Когда я обнаружила, что люди с удовольствием рассматривают такие фотографии, то вставила их в книгу. И заметила, что они стали читать рукопись внимательнее.
Е.: Всё очень просто. Идешь в ближайшую библиотеку с ноутбуком, там всегда есть люди, которые легко с тобой пообщаются. Идешь в любой спортивный комплекс в то время, когда занимаются дети старше 10 лет. Там обычно сидят родители, которые их ждут. Я против того, чтобы цепляться к тому, кто спешит, а человек, который ждет и ему нечем заняться, — это идеальный кандидат. Ты говоришь: «Здравствуйте, я такая-то, работаю над книгой, не могли бы вы мне помочь, если у вас есть дети от 12 и старше?» И тебе с удовольствием помогают: рассказывают свои истории, делятся проблемами и читают твою рукопись просто даже потому, что человек будет сидеть час и заняться ему совершенно нечем.
С.: И так еще он чувствует, что помогает, что делает что-то полезное.
Е.: Да. На самом деле людям нравится помогать. Мы не просим помощи, а в реальности это людям очень нравится.
Е.: Да, я ее опубликовала на «ЛитРес. Самиздат». И она стала продаваться. Это очень приятно.
С.: Нет. Мы этим занимаемся сейчас. Мама ходила на курс по чат-ботам, мы работаем над этим.
Е.: Я изучаю новую профессию — рекламщика. Я решила сделать так, чтобы помощь родителям была максимальной. Сначала человек читает бесплатный чек-лист: элементарные 12 вопросов о том, как, поговорив со своим ребенком, вы можете ему помочь. Я вставила туда два базовых теста — на определение интеллекта и архетипа. Получив это небольшое количество знаний, родитель может помочь своему подростку, если у него хорошие отношения с подростком и есть хоть какое-то представление о профессии. Это бесплатно, и если родителю кажется, что ему созвучно то, о чем я говорю, дальше я ему рассказываю, что у меня вышла книга, она продается там-то и там-то, вот из нее отрывки, в ней можно прочитать про 12 методик, как определить призвание своего ребенка.
Сейчас делаю курс, потому что на него есть запрос, люди сами пишут, хотят пойти.
Е.: Да, я начала вести соцсети, хотя я очень этого не люблю. Но все-таки стала рассказывать о своей книге. Но те люди, которые ее купили, рассказывают больше и лучше продают. Я читаю в комментариях, как люди обсуждают мою книгу. Один читатель с Украины пытался купить, но возникли сложности с банковскими карточками, и его заблокировали. В итоге он потратил два дня, чтобы купить мою книгу. И еще появились люди, которые просто описывают свои проблемы с детьми. Один папа написал, что купил мою книгу и читает ее своему 20-летнему сыну как сказку на ночь, потому что в 20 лет тот не знает, чем хочет заниматься в жизни. Он учится в институте, но у него нет ни малейшего представления, будет ли он этим дальше заниматься, куда он пойдет работать.
Е.: Я поняла, что этим надо заниматься. Я даже сделала сайт. Как говорила Ирина Гусинская, «сайт должен быть». Оказалось, это несложно. Я сделала его на Tilda совершенно бесплатно за три дня.
С.: Это требует времени. Я смотрю, как мама этим занимается: очень-очень много времени на это уходит. Но когда всё сделано, это хорошо выглядит и сильно помогает.
Е.: Я заказала тираж бумажной книги на «ЛитРесе». Когда получу, буду делать, как учила Ирина Гусинская: сниму видео, а потом мы их раздадим на конкурсы, чтобы была рекламная кампания.
Я пошла на курсы, как заниматься продажами, чтобы делать всё системно и чтобы набиралась только целевая аудитория. Я не готова всем кричать: «Вот моя книга». Если у вас нет подростка, вам она не нужна.
С.: Я волновалась, сможем ли мы передать информацию, которую хотим, будет ли она помогать. Переживала, вдруг что-то случится, вдруг не понравится, будут негативные отзывы, произойдет что-то не то.
Е.: Я тоже очень волновалась. Из-за того, что я дислексик. С детства знала, что я не писатель. В юности работала фотожурналистом в газете, и меня попросили написать статью: она тоже была про подростков. У девочки папа стал бомжом: она живет с мамой, а папа — в подъезде. Представляете, ребенок каждое утро выходит в школу и видит отца спящим под лестницей. У неё были психологические проблемы.
Я написала статью об ответственности родителей, о том, что, когда у тебя нет детей, ты можешь делать всё, что тебе вздумается. Например, я до рождения Софии участвовала в гонках по бездорожью, была штурманом, прыгала с парашютом, но как только у меня родилась дочь, появилась ответственность.
Статья вышла с моими фотографиями. Но, кроме моего имени — Елена Король, там не было ни единой моей мысли.
Поэтому у меня были страхи: если я отдам свою рукопись в издательство, моя книга превратится из дружеского разговора с родителем в поучение.
Наша книга — дружеский разговор: ты стараешься подсказать читателю, посоветовать, что ему лучше делать, но ни в коем случае не как педагог, стоящий выше: «Я делаю правильно, а ты — нет». Мы такого не хотим.
Е.: Да, я волновалась, что она превратится в стандартную книгу про воспитание детей: «Родитель, делай то, то, то и то». И при работе с литературным редактором мне приходилось отстаивать эту позицию: мы на менторский тон не переходим, нет-нет-нет.
Литературный редактор меня услышала, и когда работа была закончена, она сказала: очень здорово, что книга получилась дружеской и не похожей на остальные.
С.: Проходила мама, а мне потом пересказывала своими словами то, что считала важным.
Для меня было открытием, когда я нашла свою манеру письма. До этого я переписывала много раз каждую главу, и все они были разные. Было ощущение, что они написаны разными людьми и совершенно не мной. Я читаю — и недовольна. Когда я нашла, что пишу вот так, это был «вау-эффект».
Е.: Я увидела структуру книги. До этого я не знала, какая у меня манера, стиль письма, и без курса тоже бы не узнала. Потому что я вообще не литератор.
А вот у Софии всегда были внутренний голос и ее собственная манера изложения. У нее есть литераторская жилка.
Еще для меня было открытием, что письменная речь и устная — это совершенно разные вещи. Я интересно рассказываю. Но при этом манера писать оказалась совершенно другой. Рассказать письменно — другой навык, которому нужно научиться.
Е.: Сначала мы сделаем курс, всё по порядку. Потом, если нужен будет youtube-канал, то появится youtube-канал. Я больше склонна к telegram-каналу. Пока что это далекая перспектива, но мы можем устраивать совместный просмотр фильма, где показана ситуация с подростком и есть реакция родителей, потом разбирать ее и давать комментарии. Я не хочу вести youtube-канал, который бы не приносил пользу людям. Мне до такой степени жалко своего собственного времени.
Е.: Людям важно увидеть, что отношения с подростком бывают нормальными. Не потому, что они как-то сами собой налаживаются, а потому, что это труд, надо над ними работать и нужно за ними следить.
Есть родители, которым повезло, у них самих были хорошие родители. У таких людей навык родительства интуитивный. Их в детстве хорошо воспитывали, у них были мягкие, добрые, понимающие, любящие родители, у них есть опыт. Таким людям построить отношения со своим подростком легко. Ты спрашиваешь такого человека: «Как тебе удается иметь хорошие отношения с подростком?» Он: «Да естественно!» Он не может объяснить, как этого добиться.
А у меня не было хороших отношений с родителями. Мама была вечно в депрессии, полностью отсутствующая, папа — дальнобойщик, он нас бил, кричал на нас. У меня не было навыка родительства. И когда появилась дочь, я поняла, что люблю ее, но начинаю поступать так же, как мои родители. Я понимаю головой, что это неправильно, а как сделать по-другому, не знаю. Я сама этому училась.
В книге я пошагово рассказываю, как это сделать: признаться, что я неидеальный родитель, никогда не была идеальной, но стараюсь стать лучше. Я стараюсь построить с дочерью то, чего у меня не было с моими родителями, и я знаю, какая это ценность. Хочу, чтобы у моей дочери эти отношения были.
Е.: Я бы сказала: выберите ту тему, которую вы любите, неважно, профессионал вы в ней или нет. Если бы меня кто-то раньше спросил, какую книгу я напишу, я сказала бы, что о мировой экономике, потому что мне казалось, что я в этом специалист. Но тогда моя книга была бы никому не нужной и малоинтересной. И я выбрала ту тему, которая лично для меня важна и которая может принести пользу людям. Я не стремилась быть специалистом в области профориентации подростков ни в коем случае! Я стремилась передать свой личный опыт, чтобы человек посмотрел и подумал: «Вот так тоже можно».
С.: Я бы посоветовала, прежде чем начать писать, посмотреть, нужна ли эта книга вообще. Можно потратить много денег и усилий, чтобы создать книгу, а потом окажется, что текст не тот, все засыпают над ней. Она будет лежать у тебя на полочке, и всё.
Нужно найти такую тему, чтобы люди сами хотели найти ответ на личную боль.
Е.: И не бояться. Не стремиться, чтобы твоя книга была похожа на остальные. Когда ты не писатель и делаешь в первый раз, начинаешь равняться на гуру в этой области. Стараешься: «Напишу так же, как Лабковский», — или: «Напишу так же, как Курпатов». И выглядит это потешно. Всё в этом мире уже написано и сказано, всё, что мы можем сделать, – это рассказать через себя, сделать это по-своему. Это легко сказать, но очень сложно сделать.